Шанс-2 - Страница 40

К оглавлению

– Вот ты, к примеру, знаешь, Богдан, сколько браги можно из твоего зерна наделать?

– Знаю

– И сколько?

– Где-то выйдет три сотни больших бочек

– И что ты с ней делать будешь?

– Продам

– Брешешь!

– Бьемся об заклад на сто серебряков, что до Великого поста всю продам!

– А медь с оловом тебе зачем?

– Чтоб доски пилить.

– Брешешь!

– Бьемся об заклад!

– Да что ты заладил, бьемся да бьемся.

– Каков привет, таков ответ, Дмитро, дай поесть спокойно, как бражки наделаю, так к вам в хутор приеду, продавать.

– Да кто у тебя ее там купит, побойся Бога!

– Ты и купишь, вон серебра, сколько набрал, куда девать не знаешь, бочонок вина заморского за пятнадцать монет купил.

– Так то ж заморское, за двенадцать монет сторговал! – Бочонок был не больше двадцати пяти литров, а стоил как лошадь. -А об заклад с тобой никто биться не будет! Все знают, что у тебе черт за левым плечом стоит, и помогает.

– А вот теперь, ты, брешешь, Дмитро! Вот скажи, когда я в церкви стою, куда черту деваться? Или когда отец Василий на меня свяченой водой брызгал, как бы черт на такое смотрел?

– Все, хватит вам черта к ночи поминать! А ты, Дмитро, поменьше слушай, что про Богдана болтают. Вон, говорили, что он на девок не смотрит, так ты сам видел, брехня то все. Вот когда черта у него за плечом увидишь, или когда его за хвост поймаешь, тогда и будешь говорить.

Вот что жаба с человеком делает, и монет у него немало, причем, подавляющее большинство из них благодаря мне заработанные, и накупил всего о чем мечтал, но как увидел семь возов груженых, так его жаба и начинает душить, и ведь не объяснит почему душит. А как начнешь копать, так докопаешься до такой сути, что самому нечего сказать будет. Ибо, если снять поверхностную шелуху, то душит его жаба, не потому что я это все накупил, а потому что он не может понять, что со всем этим сделать можно, а я видимо понимаю. То есть, претензии нельзя отказать в логике. Почему, Господи, ты одному даешь больше чем другому? Или еще более глубокую претензию высказать можно. Почему, Господи, ты, дав другому так много, не вложил в его голову простую мысль, что в том нет его заслуги, что дано ему только затем, чтоб преумножать, и делиться с другими…

А Бог тихо шепнет в ответ, если даже до такой ерунды, вы неспособны додуматься сами, к чему тогда все это…

– Ты, Дмитро, не серчай, шуткую я все, вот наделаю бражки, приеду к вам в гости на праздники, выпьем мы с тобой, и сравним ее с вином заморским.

– Эх, жаль, что пятница сегодня, народу везде полно. – Вдруг вспомнил Иван. -Думал я с корчмарем соседским потолковать еще раз, как домой вертаться будем. Верный у тебя глаз, Богдан, не простой то корчмарь, много поведать сможет, если правильно спросить. Но не судьба, видно, в этот раз к нему заглянуть. Ничто, зима длинная, приедем еще в Киев, может, тогда потолкуем. Идемте спать казаки, завтра вставать затемно.

С утра Сулим поцокал языком, заставил всех набрать пару дополнительных мешков овса в корчме, и достаточно быстро, значительно быстрее обычного, погнал нас по дороге. На мой вопрос Ивану, почему так быстро идем, он посмотрел на меня как на младенца, и с удивлением в голосе, что приходиться растолковывать такие очевидные вещи, сказал,

– Так ведь после полудня метель начнется, уже не поскачешь.

– Вон оно что…

Видимо для всех это было совершенно очевидно, только у меня с прогнозом погоды не сложилось. Я принялся допрашивать Богдана, как у него с этим делом. Надо сказать, что Богдан добился за последнее время больших успехов в исследовании новых возможностей, скажем так, нашего мозга. Дети, они всегда лучше родителей осваивают новую технику, по одной простой причине, они не боятся ее поломать, и методом научного тыка, достаточно быстро учатся. Поэтому, пока я общался с ним, используя стандартный интерфейс, Богдан, разобравшись, более-менее, в моем БИОСе, мог уже проделывать номера, к которым я даже не мог представить приблизительного пути. Во-первых, он научился великолепно маскироваться, его присутствие, степень увлеченности происходящими событиями, и влияние на происходящее, совершенно не ощущалось, но угадывалась, когда у меня в голове возникали мысли и желания, совершенно не характерные для моего возраста и опыта. Во-вторых, защищенный от внешнего мира моей личностью, он стал спокойней реагировать на конфликтные ситуации, его эмоциональность уже не сотрясала мое сознание. Если раньше Богдан в таких ситуациях прятался, полностью прикрываясь мной, то теперь, поняв, что ему ничего не угрожает, он в той или иной степени старался поучаствовать в событиях.

Иногда это было очень полезно, особенно когда нужно было приложить силу, да и не только, любые двигательные активности, если они были заучены до автоматизма, значительно быстрее, точнее, и с большей мощностью, выполнялись, если мы брались за это вместе. Это обнаружилось во время тренировок с луком. Упражнение нудное, как только чувствую, что больше не согнуть эту палку, зову Богдана, он дальше гнет. Как-то раз задумался я над этим феноменом, как так может быть, что те же руки, только что, отказывались гнуть, а стоило взяться за это Богдану, как все идет на ура. Позвал я его на помощь с самого начала, как только за лук взялся. Чувствую, легче гнется, хоть стрелы бери и пробуй со стрелами стрелять. Вот тогда вспомнилась мне одна статья, еще в молодости ее читал. Оказывается, наши мышцы способны производить значительно большие усилия, все зависит от интенсивности нервного импульса, который к ним приходит. И тренируя определенное движение, мы не только наращиваем мышечную массу, но и усиливаем соответствующий нервный импульс, а также ускоряем его прохождение от коры головного мозга, до соответствующего мышечного волокна. И получается, когда мы совместно пытаемся растянуть лук, создается нервный импульс большей интенсивности. Вот что значит правильная интерференция. Ну и с этого пошло, надо саблей рубануть, или топором, Богдан тут как тут. Но нет худа без добра, а добра без худа. Стрелять вдвоем, не получается, даже из самострела, это первая из обнаруженных проблем. Обязательно нужно чтоб, либо Богдан, либо я, образно говоря, прикрыл глаза, отвлекся от процесса прицеливания. Ну и эмоциональный фон, как Богдан не пытается меня от него оградить, нарастает, думать и принимать решения становится очень трудно. Но тут уж как есть, так есть. Слава Богу, что так. Представить страшно, что было бы, окажись я в одном теле с кем-то другим, не таким чутким и внимательным, как Богдан. Мне тоже приходится постоянно быть начеку, пытаясь уловить его эмоции и желания, вовремя уйти в сторону, давая ему возможность проявлять себя. Жить вдвоем в одном теле без этого невозможно. Тут в одной хате, двое редко уживаются, что уж говорить, когда одно тело на двоих. Сказать, что это комфортно и не напрягает, было бы неправда. Зато всегда есть с кем поговорить. Одному остаться трудно.