Шанс-2 - Страница 49

В очистке самогона принципиальную роль играют не активированный уголь, марганцовка или другие хитрые фокусы. На самом деле самым важным элементом очистки является процедура, получившая название, отсекание хвостов. Для ее качественного проведения важен правильный темп дистилляции, вы должны нагревать брагу и не слишком медленно, и не слишком быстро, если у вас еще нет навыка, грейте лучше медленней, не ошибетесь.

Служенье муз не терпит суеты. Хвосты проще всего считать от объема бражки. Первые полтора процента и последних три нужно отсечь. Говоря человеческим языком, если вы перегоняете сто литров бражки, первые полтора литра вы собираете отдельно, потом идут двадцать литров основного продукта называемого в народе первач, и последние три, три с половиной литра вы собираете отдельно. Все это справедливо для классической бражки имеющей крепость в районе десяти градусов. При других градусах нужно пересчитывать.

Получив, таким образом, первач перешел к химической очистке. Набрав угля из печи, растолок его в порошок и засыпал в первач. Туда же залил молоко, из расчета литр молока на три литра самогона, размешал и оставил настаиваться. На следующий день снял с осадка, разбавил пополам водой и провел повторную перегонку с отсеканием хвостов. Тут мы отсекаем первые три четверти литра, затем получаем около двенадцати литров основного продукта крепостью около шестидесяти градусов и еще полтора, два литра второго хвоста. Эталон для объема еще не был изготовлен, хотя все предпосылки для этого были, просто руки не дошли заставить Степана выдолбить кубическую ладонь. Поэтому, ориентировался, пока, на глаз. А надо сделать. Будет эталон объема, можно к эталону веса переходить и завершить создание метрической системы.

Для хвостов завел специальную тару, куда сливал их каждый отдельно. Когда набиралось достаточное количество, перегонял повторно, не разводя водой и не отсекая хвостов, просто с целью увеличить градус и оставлял на хранение в качестве технического спирта. Обязательно пригодится, когда-нибудь.

Из двенадцати литров очищенной самогонки у меня получалось около тридцати пяти литров медового ликера, крепостью двадцать, двадцать два градуса, в который я добавлял еще немного ягод и специй варьируя вкус и аромат напитка. Когда система установилась, за день мы перегоняли три казана бражки и один казан первача. Из перегнанного казана первача выходило полбочки ликера, который мы пока никому не показывали и оставляли настаиваться. Когда приходили любопытные, засунуть к нам свой нос, мы им, вдобавок к мерзкому запаху, царившему вокруг, выносили попробовать, самогон из второго хвоста, он был особенно мерзким на вкус и запах, и я начинал жаловаться на жизнь, ничего, мол, не выходит, но мы будем мужественно бороться, пока не выйдет. Народ, радостный, убегал рассказывать по селу, какая гадость у нас получается, и какой я глупый, что перевожу такую славную бражку, которую можно развести слегка медом, и хороший, забористый напиток выходит. Надо только нос заткнуть, когда пьешь.

Мать быстренько вникла в суть вопроса, высшей математики тут знать не надо, а после того, как я поставил риски на бочонках, сколько куда собирать, и в какой очередности, алгоритм был полностью задан. Оставался вопрос рабочей силы. Первым делом пошел к Степану и его родителям, и договорился за жбан вина в неделю, либо моего, когда получится, либо заморского, что Оксана будет приходить на полдня, помогать матери по хозяйству. Но в винокурню ее пускать было нельзя, слишком темпераментная, да и там был мужик нужен, чтоб бочки ворочал, наливал, выливал, дрова пилил и рубил. Посоветовавшись с матерью, нашли подходящую кандидатуру. Жила в селе одна пара, тоже у татар отбили, атаман иногда шутил, что знал бы кого вместе с добычей получит, сам бы татар до Крыма охранял, чтоб не дай Бог, их, с этим полоном, никто не тронул. Жена была на редкость скандальная баба, а мужик спокойный, но недалекий. При нормальной жене, все было бы нормально, она ним бы спокойно командовала, понимая, что самостоятельно он много не наделает. А это чудо, пилило его беспрерывно, с утра до ночи, пока не добивалась своего, мужик не выдерживал, и давал ей в дыню. После этого, она бегала по соседкам, якобы пряталась от него, и всем жаловалась на свою судьбу горемычную. Несмотря на такую веселую жизнь, она умудрялась через год рожать по ребенку, в этом вопросе они с мужем видимо придерживались известного правила, "война, войной, а обед по расписанию". Понятно, что от такой жизни достатка не прибавится. Хотел я его в одну из бригад лесорубов взять, а потом передумал, зашибет его, по дурости, бревном, потом век себя корить буду. По этой же причине, его недалекости, сомневался, насколько с него будет толк в винокурне, но мать уверенно заявила, что в хороших руках, это золото, а не работник. Тут были у меня определенные сомнения, но она командир, значит ей себе работников выбирать. По крайней мере, за сохранность производственных секретов у меня голова болеть не будет. Мыкола, при всем желании, ничего толкового никому рассказать не сможет. Договаривались мы долго, Галя наотрез отказывалась, чтоб ее Мыкола становился наймитом, не для того, мол, мы к казакам тикали. Когда я пытался ей напомнить, что никуда они не тикали, а даже наоборот, шли связанные как бараны, в ответ получил, судьба такая, а в душе она еще с детства мечтала к казакам удрать. Все материальные блага, которые предлагал, все аргументы, что, мол, если Мыколе не понравится, уйдет, никто его силком держать не будет, Галю совершенно не интересовали. На Мыколу перестал надеяться, раз десять спрашивал,